«Спасем Кавминводы!», «Выведем КМВ на мировой уровень!». Эти и другие «кричалки» то и дело проскальзывают в СМИ. Звучат подобные призывы и на правительственных совещаниях. Только какой в них смысл, когда жемчужина Кавказа распродается, высыхает и буквально гниет изнутри?
Кавказские Минеральные Воды – курорт с многовековой историей, регион, куда во все времена стремились представители высшего общества, зная о его целебном воздухе, благодатной земле и живительной силе минеральных вод, бьющих из нее ключом.
Однако времена расцвета всесоюзной здравницы остались далеко позади. На смену им пришли разруха и безвластие, которые царили здесь не одно десятилетие.
Сегодня же федеральные власти ставят перед руководством Северо-Кавказского региона конкретную задачу: вернуть курорту былую славу, исправить ошибки истории.
На это не жалеют ни средств, ни времени. Регион то и дело посещают первые лица государства. Спикер Совета Федерации РФ Валентина Матвиенко, уже несколько раз приезжавшая в Кисловодск, поручила министру финансов РФ Антону Силуанову лично проследить за вопросом финансирования Кисловодского курортного парка.
Оказывается поддержка и другим городам КМВ. Вопрос лоббируется на всех уровнях.
И действительно, дело сдвинулось с «мертвой точки». За последние годы регион возрождается. Под «лупой» федеральных властей на местах активно ведется работа по его восстановлению. Но пока одни тянут Кавминводы вверх, другие своими действиями не только не помогают властям, но и явно действуют вразрез с их политикой.
Историческая несправедливость
Чуть выше мы говорили об исторической несправедливости. Конечно, в первую очередь мы имели в виду тот факт, что в силу целого ряда причин курорт остался без должного финансирования, без достойного руководства, без стратегии развития. Но все это можно исправить сейчас, когда хватает и финансовых, и человеческих ресурсов. Однако есть и то, что исправить очень затруднительно, что является проблемой «на повестке дня».
ФНПР унаследовала практически все имущество ВЦСПС, а это, согласно данным, полученным из открытых источников, 1,5 тысячи санаториев, учебных комплексов, строительных и иных предприятий. Некоторые даже говорят о 2,5 тысячи объектов.
Предполагалось, что организация достойно сохранит их для будущих поколений и защитит права работающих там людей. Но Михаил Шмаков, который с 1993 года стоит у руля ФНПР, видимо, воспринимает ее как личный бизнес, которым можно распоряжаться по своему усмотрению, преследуя сугубо коммерческие цели. Вероятно, примеру начальника следует и его региональный коллега Николай Мурашко, который возглавляет ООО «Курортное управление (холдинг) ФНПР». Именно он стал инициатором продажи бальнеологических лечебниц на территории КМВ, объясняя свои действия тем, что учреждения не приносят дохода. Хотя факты, которыми мы владеем, в том числе и задокументированные, говорят об обратном.
Он решил, вероятно, «задружить» с местными бизнесменами и поставить на кон все – честное имя, доверие людей и, конечно, принадлежащие профсоюзам здравницы. Ведь так легко пойти «All-in» тем, чем по факту не владеешь.
Вот что об этом говорит депутат Госдумы Ольга Казакова, которая отстаивает интересы Ставрополья на федеральном уровне:
«Как ставропольчанка, я не могу спокойно смотреть на то, как разрушаются наши памятники культуры, учреждения, которые, по большому счету, должны принадлежать народу. Поэтому, конечно, я отрицательно отношусь, когда все это разрушается. Нужно понимать, что если тот или иной объект передается в частные руки, хорошие руки, в которых он сохранится, будет развиваться, если не пострадают ни люди, пользующиеся услугами учреждения, ни, тем более, коллектив, – это хорошо. А если это обман, если коллектив уволят, учреждение перепрофилируют, то этого ни в коем случае допустить нельзя! Для этого есть мы, есть представители государственной власти, федеральной власти, есть сильные представители местной власти, которые обязаны защитить объекты, не допустить подобного исхода».
Однако курорт просто распродается по чьей-то прихоти. И этих людей искренне удивляет, когда власти, общественность, жители региона и туристы, которые не одно десятилетие приезжали сюда поправить здоровье, встают на его защиту. Когда подобное происходило раньше, этого просто не замечали или не хотели замечать. Так, например, частникам, в том числе и иностранцам, были переданы здравницы Кисловодска. Но когда Мурашко добрался до Пятигорска, его призвали к ответу. Продать Грязелечебницу – один из символов города, оставить без средств к существованию десятки семей, лишить детей возможности получать оздоровительные услуги, которые больше нигде не оказываются… Таковы они – функции профсоюза? Сразу вспоминается надпись на стенде, который висит в одном из профилакториев, который организация пока еще не успела продать. Так вот, крупными буквами там написано: «ФНПР на страже здоровья». Интересно, самим-то не смешно? Мы бы, например, посмеялись, если бы все не было так грустно.
Кстати, на этом «профсоюзные перлы» не заканчиваются. Наши добрые друзья вспомнили-таки о любви к родному краю и о своих прямых обязанностях.
На одном из совещаний, проходившем при участии полпреда Президента РФ в СКФО, говорили о возможном введении «курортного сбора» на территории Ставропольского края. В ответ на это Николай Мурашко выразил обеспокоенность тем, что «курортный сбор» может отпугнуть отдыхающих, так как увеличит стоимость путевок на 5-7%. То есть, отсутствие здравниц, которые с легкой руки профсоюзных боссов исчезают, превращаясь в торговые площади, их не отпугнет, а «курортный сбор» – наверняка? Что ж, если через пару лет на Кавминводы будут организовывать шоп-туры, нас это ничуть не удивит. А вас, Николай Анатольевич?
Примечательно, что на том же совещании руководитель Росимущества Ольга Дергунова рассказывала о восстановлении памятников культуры, расположенных в регионе, и о том, какого труда стоит найти необходимые средства на эти цели. Действительно, к процессу восстановления жемчужины России подключились и федеральные власти, и окружное руководство, и краевая власть, и главы всех городов, не говоря уже о министерствах и общественных организациях. Всех объединила одна цель – вдохнуть в КМВ новую жизнь. Почти всех…
Ведь пока одни добиваются госфинансирования, другие вставляют властям палки в колеса.
А знаете, что удивительно, в чем, на наш взгляд, сердце исторической несправедливости? Все те кощунства, которые описаны выше, вполне законны! Да-да! И Николай Мурашко, и его старший коллега Михаил Шмаков могут единолично распоряжаться судьбой нашего культурного наследия. А что же делать нам? Смотреть на этот абсурд и просто ждать, пока от курорта останутся светлая память и имя, вписанное в историю, живопись и литературу?
Помнится, буквально недавно с такой же легкостью коммерсантам было передано другое богатство КМВ – минеральная вода, а точнее, скважины. Не все, конечно, но значительное их количество. А кому они принадлежали? Верно. Профсоюзной организации. Что тут сказать, друзья-профсоюзники? От вас прям веет рынком «Лира».
Кстати, о скважинах
Недропользование – процесс весьма прибыльный, но вместе с тем и опасный. Правда, прибыльный он для добытчиков, а опасный для Матушки-природы. Неважно, о каких подземных ценностях идет речь, в любом случае, бездумное их «выгребание» – себе дороже. Тем более если речь идет об основном источнике жизни – воде. А на КМВ именно так и происходит уже несколько десятилетий подряд. Попробуем разобраться в ситуации.
Некогда все места добычи целебных вод на территории региона принадлежали государству. Однако некоторые из них перешли в ведение профсоюзной организации, которая со временем и передала их в собственность бизнесменам. Как результат, доступ к основному богатству Кавказских Минеральных Вод получили третьи лица, которым, скажем прямо, плевать, что будет завтра с курортом. Их основная цель – прибыль.
Как результат – с каждым годом источников минеральной воды на территории КМВ становится все меньше, а ее качество значительно ухудшается. А все потому, что даже земля устала от человеческой жадности и потребительского отношения к себе.
Пока частники-водососы набивают карманы, экологи бьют тревогу. Результаты исследований пугают и заставляют задуматься о том, что же будет завтра. Как рассказал нам профессор Иван Першин, поднимающий вопросы состояния гидролитосферы КМВ на мировом уровне, только за последние несколько десятилетий дебет целебных вод в регионе увеличился в три раза. Коммерсанты лишают воду возможности самовосстанавливаться, грубо вмешиваясь в естественные процессы.
Таким образом на КМВ безвозвратно потеряно уже более десятка гидроминеральных источников. Во избежание этого необходимо перейти на принципиально новую систему обеспечения технологической и экологической безопасности эксплуатации недр.
Конечно, никто не говорит о том, чтобы полностью запретить добычу минеральных вод на территории региона, но стоит задуматься о необходимости соблюдения правил пользования уникальными гидроминеральными ресурсами. Ведь при разумном подходе хватит, как говорится, и вам, и соседу.
Но истощение водных артерий КМВ – далеко не единственная «земно-водная» беда региона. Сегодня мы наблюдаем повсеместное загрязнение грунта, что пагубно влияет на состояние источников, в некоторых случаях делая их непригодными для питья и опасными для здоровья человека.
Курорт «гниет и пахнет»
Эту тему мы поднимали уже неоднократно, однако проблема существует и о ней надо говорить. Мусорные полигоны в курортном регионе – это нечто из категории «очевидное-невероятное». Но, как говорится, «деньги не пахнут», даже в таком грязном деле. Грязном во всех смыслах.
Именно этим правилом, видимо, и руководствуются «мусорные коллекционеры». Пока они складируют твердые бытовые отходы, создавая огромные, источающие вонь и вредные испарения свалки, наше правительство борется за создание привлекательного образа КМВ на мировом уровне.
Кому это выгодно? Кто поддерживает уничтожение региона? Кто «крышует» этих «легальных убийц» КМВ? Возникает ощущение, что за мусорным бизнесом стоят серьезные люди, а точнее, как нам видится, сидят в чиновничьих креслах и барской рукой прикрывают всю эту грязь.
Кавминводы ежедневно производят более тысячи тонн мусора. Лишь мизерная его часть утилизируется, а остальное складируется на частных мусорных полигонах или просто закапывается в грунт. Да, закапывается в грунт! В курортном регионе, богатом минеральными источниками! Конечно, мы понимаем, что подобный метод является самым простым и, в то же время, самым прибыльным, но неужели мы и дальше будем закрывать глаза на то, как кто-то, обогащаясь, губит наш край?
«Почва как наш организм. Подобно тому, как организм реагирует на занозу, она реагирует на мусор – гниет. Загрязняется главный источник жизнедеятельности – вода. Опасно это и для воздуха. А когда речь идет о курортном регионе с такой бальнеологической базой, как на КМВ, – это трагедия», – объясняет всю опасность ситуации профессор, заведующий кафедрой общей биологии, экологии и природопользования КБГУ Роман Дзуев.
Кавминводы гниют изнутри, а вместе с ними «гниют» и те, кто своими руками создает экологическую катастрофу, те, кто допускает это, кто закрывает глаза на беспредел.
Самым странным и непонятным для нас является то, что и все это вполне легально. Нет ни одного закона, который бы защитил от захламления Кавминводы. И здесь вся надежда на принятие долгожданного «Закона о КМВ», который, надеемся, поставит точку в этой бесконечной истории.
Перевозить, разгружать, складировать, опять перевозить, закапывать… Это такая бессмысленная, но такая прибыльная карусель, на которой крутится хлам, с поражающей скоростью превращающийся в миллионы.
В последнее время во многих городах России озаботились строительством мусороперерабатывающих и мусоросжигающих заводов, которые могли бы решить проблему накапливания ТБО. А у нас подобное предприятие уже есть, только вот насколько оно жизнеспособно?
Пятигорский мусоросжигательный завод (ОАО «Пятигорский теплоэнергетический комплекс»), способный уничтожать ТБО, производя при этом энергию, функционирует не первое десятилетие. Однако в регионе в последнее время утилизацию отходов просто игнорируют. Предприятие финансируется из краевого бюджета, но этих средств катастрофически не хватает для поддержания жизнедеятельности, что приводит к тому, что предприятие работает далеко не в полную силу, а вскоре, вероятно, и вообще перестанет существовать.
Конечно, при сжигании выделяются вредные вещества, но их урон нельзя сравнить с тем, который наносит природе захоронение отходов. Вот что об этом говорит заместитель руководителя специализированной эколаборатории, работающей при Министерстве природных ресурсов и охраны окружающей среды Чеченской Республики Зулай Оздыханова:
«Если говорить о пищевых отходах, их закапывание не наносит вреда окружающей среде, конечно, при условии, что оно происходит в специально отведенных местах. Если говорить о ТБО – здесь ситуация совсем другая. Есть такие отходы, которые не разлагаются сотни лет. Еще нельзя забывать об опасных отходах, которые нужно правильно и очень аккуратно утилизировать. Что касается сжигания мусора, скажу так: метод не идеальный, но вполне приемлемый. При правильном подходе к процессу можно свести вред экологии, даже в курортном регионе, к минимуму».
Кстати, недавно было принято решение о строительстве на территории Чечни центра утилизации отходов. В республике хотят полностью избавиться от мусорных свалок и полигонов. Браво, чеченские друзья! Ваша дальновидность достойна похвалы.
А тем временем на въездах в города-курорты Кавминвод растут «мусорные стелы», которые встречают гостей региона всеми цветами радуги и «ароматами Парижа». Местные жители иронично прозвали их «памятниками культуры» и «достопримечательностями курорта». Так и хочется прибить к ним таблички «Добро пожаловать в особо охраняемый эколого-курортный регион».
Если же серьезно, мы имеем дело не просто с проблемой, а с бедой! Три беды одного региона, которые способны буквально за десять-пятнадцать лет уничтожить курорт с многовековой историей. Три беды, с которыми мы, жители региона и власть имущие, должны бороться сообща. Ведь получается, что пока одни «реанимируют» КМВ, другие выносят ему смертный приговор и приводят его в действие. Это напоминает знаменитую басню Крылова «Лебедь, Рак и Щука», в которой каждый тянет в свою сторону, «а воз и ныне там».