Николай Вавилов, профессиональный китаист, сотрудник Комитета по внешним связям правительства Санкт-Петербурга (2017-2019 гг). Автор научной работы «Российско-цинские отношения (1644-1911)» (2002) и книги «Китайская власть» (2021 год).
Молодежный форум «Машук» должен способствовать всестороннему развитию будущих лидеров. Сфера интересов современной молодежи не может ограничиваться узконаправленной специализацией, поскольку все в нашем мире взаимосвязано, и, так или иначе, зависит друг от друга – экономика, политика, культура. Чтобы успешно решать задачи внутри страны, необходимо понимать тенденции внешней политики России и то, что происходит за ее пределами. В первую очередь это относится к мировым лидерам - Китаю и США. Для полноценного освещения темы организаторы Форума пригласили на встречу с его участниками ведущего российского китаеведа Николая Вавилова. Порталу «Кавказ Сегодня» удалось побеседовать со спикером и получить ответы на интересующие вопросы.
- Николай Николаевич, можно ли говорить о том, что Китай сегодня является сверхдержавой или же он еще на пути к этому статусу?
- Я думаю, что ближайшие несколько лет можно охарактеризовать, как переход от статуса локальной державы, крупной развивающейся экономики к реальной сверхдержаве, и появлению нового двуполярного мира, в котором будет и Китай, и США. Они будут соревноваться за первенство в мире. Вашингтон будет пытаться сохранить свое первенство. Пекин - расширить свое влияние, добиться позиций равных Вашингтону.
Формальные признаки сверхдержавы у Пекина существуют. Первое – экономика, равная США. Второе – наличие мощного ядерного потенциала, способного нанести поражение Соединенным штатам. Космос, собственные космические разработки. Попытка создать Лунную станцию, отправить миссию на Марс. Значительные лидирующие позиции в спорте и пр. Но, для того, чтобы действительно состояться как великая держава, нужно победить другую великую державу. Например, как Россия получила статус великой державы после победы над Швецией в Северной войне (1700-1721 гг). То есть, Пекину нужно нанести хотя бы формальное поражение Вашингтону в каком-то из локальных конфликтов. Скорее всего, таким локальным конфликтом, так называемой победой без войны может стать возвращение Тайваня. Не зря Си Цзиньпин, когда пришел к власти восемь лет назад, провозгласил свой лозунг правления – великое возрождение китайской нации. Это будет очень важный сигнал всем остальным странам, в том числе и России, что Китай может навязывать миру свои правила.
- В Вашей книге «Китайская власть» упоминается о ключевых политических группах влияния в стране. Возможно ли выделить в них лидеров и наиболее важные кланы?
- Вообще, книга построена по принципу выделения отдельных китайских субэтнических элит. Мы привыкли воспринимать Китай как единое большое монолитное пространство, где китайцы говорят на одном китайском языке, все друг друга понимают. Но в реальности, китайцы очень сильно различаются этнически, по языку, по истории отдельных независимых государств, по культуре. Этот принцип этнического выделения групп заложен в принципы анализа китайской политики. Это активно практиковалось в Российской империи, в Советском раннем востоковедении. Потом это понимание было утрачено, поскольку исчезло понимание диалектной картины, и никто не отслеживал внутренние этнические различия китайцев.
С момента установления Китайской народной республики у власти держалась хунаньская группа. Мао Дзедун – выходец из провинции Хунань. После его ухода, к власти пришел его преемник Хуа Гофен, который 20 лет работал в Хунане. После Хуа Гофена пришел новый генсек, тоже уроженец Хунаня. Это преемственность элитных групп по месту их происхождения. На Кавказе очень хорошо понимают, как этническая принадлежность формирует группы влияния.
фото vobjektive.ru
Понимание того, какая этническая группа сейчас находится у власти, как эта власть распределена между этническими группами, показывает картину внешней и внутренней политики и способствует прогнозированию этой политики.
Мы можем сейчас понимать, перед 2022 годом, когда будет новый съезд Компартии Китая, изучив состав политбюро, кто в него придет. Мы будем понимать, какие региональные группы наиболее могущественны в Китае, кто выдвинул своих кандидатов и как с ними выстраивать отношения. Внешняя политика выстраивается на таких же принципах.
- Как современная китайская элита смотрит на Россию? Какие исторические оценки даются краху СССР?
- Крах СССР, это была такая «таблетка» для Китая, которая не позволила провести такие же болезненные изменения в политике. Внутриполитические проблемы в Китае были не меньшие, чем у нас. Также шла «гласность», реабилитация жертв «культурной революции», что привело к событиям на площади Тяньаньмэнь. И СССР, и Китай, практически, одновременно находились в периоде большой политической турбулентности. Однако, армия подавила выступления студентов на Тяньаньмэнь. Это привело к тому, что «демократизация» была заторможена ровно на два года. За это время Китай успел посмотреть, как демократизация действует в СССР. Союз распался, началась серия внутригосударственных конфликтов. Это дало понимание китайской элите, что необходимо оставить Компартию, элитный консенсус. То есть это была такая прививка против распада Китая. Если бы не СССР, то Китай сам распался бы через пару-тройку лет.
- Является ли проект «Один пояс - один путь» угрозой для России или это скорее возможность? Кто больше выигрывает от этого Россия или Китай?
- Одновременно и то, и другое. Это, своего рода, угроза. Потому что «Один пояс – один путь» несет стопроцентные инвестиции Китая во все проекты. То есть, Китай полностью покупает порты, аэропорты, железные дороги, средства коммуникаций, и страна, фактически, лишается контроля над этими инфраструктурными объектами.
С другой стороны, это проект, который соединяет Китай и Европу. Россия может получать выгоды от транзита товаров, как это происходит сейчас от соединения Китая и Европы по сухопутным маршрутам. Реальная работа с этим проектом, это создание собственной инфраструктуры при координации с Китаем. Мы, кстати, и не сильно допускаем китайцев к руководству, осознавая опасность китайского влияния. Оно не тем страшно, что у китайцев есть планы против России, а тем, что китайцы не учитывают больше никого, если становятся во главе угла. Тогда можно стать только объектом их игры, и шанс того, что вашими интересами пренебрегут – очень велики.
При этом надо понимать, что Китай – непосредственный сосед России. И это вносит свои коррективы в отношения с Китаем. Во многих вопросах приходится идти на компромисс.
- Как вы оцениваете протесты в Гонконге 2019 - 2021 г. Что послужило ключевой причиной? Каковы особенности протеста, насколько была эффективна его децентрализованная организация?
- Протесты были направлены против нового закона о государственной безопасности. Основной смысл этого закона состоит в том, что органы материкового китайского парламента могут менять состав парламента Гонконга. Второй момент, что при помощи этого закона у Китая появилась возможность ввести войска в Гонконг. Поэтому начались молодежные проамериканские волнения, в которых активное участие принимали люди, также, как и у нас, учившиеся в США, которые тесно общались с Посольством Великобритании.
В результате, в отличие от ожиданий западных стран, в Гонконг были введены китайские войска, протесты подавлены, многие участники получили сроки заключения. Масштабных протестов не получилось. Почему? Ответ на поверхности. Большая часть населения Гонконга поддерживает стабильность и воссоединение с КНР, потому что Гонконг все больше стал частью экономической системы Китая. То же самое, вполне справедливо и для Тайваня. Нынешний Китай воплощает в себе древнюю мощную китайскую цивилизацию. Большинство понимает: зачем формально оставаться оплотом демократии западного мира, если Китай предлагает не меньшее. Сейчас сторонников воссоединения становится гораздо больше, чем 20-30 лет назад.
- Как будут выстраиваться отношения Китая с ключевыми игроками мировой политики в будущем: США, ЕС, Россия, Исламский мир?
- Отношения с Россией я обозначил. Это очень важный военно-политический союз. Россия основной союзник Китая во время противостояния с США, по крайней мере, на ближайшие 30-40 лет. Конечно, цель Китая – выбить США из Евросоюза, потому что Китай в 2020 году впервые стал для Евросоюза самым крупным торговым партнером. Фактически, Германия, Франция, Великобритания переориентировались с США на торговлю с Китаем. Это эпохальное изменение. Но на территории Евросоюза находится блок НАТО, который подконтролен США. Поэтому задача Китая максимально парализовать активность США в Европе, закрепить свое влияние на этом рынке и, в конечном счете, проскочить экономический кризис за счет Европы.
Исламский мир – наиболее сложное направление, потому что сильно вмешивается религиозная составляющая. Исламский мир не готов воспринимать Китай, как хозяина. И у Пекина политика в отношении Исламского мира своеобразна. Делается ставка на изгоев – Иран или слабых игроков – Йемен. Либо на военные режимы, который действует сейчас в Египте. Есть еще один фактор. Исламский мир не готов принять Пекин, потому что китайцы для мусульман не просто безбожники – они язычники. Авторитет Китая в религиозном плане для Исламского мира вообще невозможен. Есть еще болевая точка – уйгуры. Запад мощно развивает эту тему. Через территорию уйгуров проходит Великий шелковый путь. И если выключить уйгуров, то Пути не будет. Единственный нивелирующий фактор, это экономика. Очень важный момент, что США сейчас стали нефтяным экспортером, что является конкуренцией по отношению к Исламскому миру за поставки нефти в Европу. Исламский мир переключает свои поставки на Пекин. Вопреки разговорам, Китай не пытается отказаться от нефти, угля. Китай основной получатель нефти арабских государств. Они же, в свою очередь, основные получатели китайской продукции. В экономическом плане Исламский мир готов войти в Китайский проект, но религиозный, идеологический фактор, это бомба замедленного действия. И Турция будет сильно на этом играть.
- Есть ли в Китае интерес к Кавказу в экономическом и политическом смысле?
- Создание транспортного сухопутного коридора в Европу по стратегии «Один пояс – один путь» рассматривается у Китая по всему спектру, от Арктики до Йемена, Бабельмандепского пролива. К сожалению, все эти направления, за исключением российского, крайне нестабильны. Например, у Китая есть проект в Армении по строительству железной дороги, есть проекты в Иране по переброске грузов через Каспий и т.д. Но везде они натыкаются на геополитическую нестабильность. Поэтому все эти потоки, в конечном счете, идут через Россию, Белоруссию и значительная часть идет через Кавказ. И именно российский Кавказ, потому что он стабилен относительно тех же Карабаха и Грузии. Отчасти из-за этого растет грузопоток в российских портах на Черноморском побережье. То есть, в случае нарастания каких-то проблем в мире, именно Кавказ может стать одним из стабильных пропускных пунктов для Китайского Шелкового пути.