Олег Иванович Скрипочка, российский космонавт, член отряда космонавтов РКК «Энергия», Герой Российской Федерации.
Бортинженер космического корабля «Союз ТМА-М» и экспедиций МКС-25/26 (2010—2011). Бортинженер космического корабля «Союз ТМА-20М» и экспедиций МКС-47/48 (2016). Командир космического корабля «Союз МС-15», бортинженер экспедиции МКС-61, командир МКС-62 (с 2019).
- Олег Иванович, этот год юбилейный для всей космонавтики. 60 лет назад Юрий Гагарин проложил дорогу в космос для всего человечества. Что значит для современной России этот день?
- Для нашей страны, это событие было более чем удивительное. Надо помнить, что в 1945 году закончилась самая кровопролитная и разрушительная война. Половина нашей страны лежала в руинах. Экономике нанесен огромный ущерб, миллионы людских жертв. Но, всего через 12 лет после окончания войны, в прямом смысле, «с нуля» была создана новая, космическая отрасль промышленности, и в космос полетел первый спутник. Непостижимо, сейчас, для осознания, что это было возможно в такие сроки и в таких условиях. А еще через 4 года, на космическую орбиту Земли отправился первый человек – Юрий Алексеевич Гагарин. На самом деле, это было удивительное событие и достижение, которое сложно переоценить, но оно дало мощный импульс дальнейшему развитию человечества.
- Судя по вашей биографии, вы еще со школы мечтали о космосе. Почему именно это увлечение, а не спорт, наука, искусство?
- Это было в Запорожье (Украина). Я учился в 9-м классе физико-математической школы и случайно узнал от товарища, что есть такая организация, экспериментальный кружок Юных космонавтов. Пошел туда, посмотреть, из чистого любопытства. Заинтересовался. Мы изучали технику, звездное небо, историю космонавтики. Там же начал прыгать с парашютом. Даже в морской школе проводились занятия – мы учились погружаться с аквалангом. Меня очень увлекли занятия по ракетомоделированию. Мы разрабатывали свои проекты и ездили с ними на Малые Королевские чтения, в Москву, которые проводились на базе МГТУ им. Баумана. И вот, после этого, у меня появилось желание, сформировалась цель, после окончания школы поступить на учебу в Бауманку и работать, впоследствии, в ракетно-космической отрасли - создавать, испытывать технику, а если получится, то и самому полететь в космос.
- Что вам пришлось преодолеть, чтобы попасть в отряд космонавтов? Как вы добились желаемой цели? Расскажите о своей подготовке.
- В 1997-м году меня зачислили в отряд космонавтов от организации «Энергия». 1 декабря 1999-го года, после того, как я прошел ряд медкомиссий и специальную подготовку – в нее входили более 200 парашютных прыжков, успешно сдал все экзамены - получил звание «космонавт-испытатель». Уже в этом почетном для меня звании начались тренировки по посадке спускаемого аппарата в море. Это было в Севастополе. Двухсуточное испытание на выживание в лесу, на случай аварийной посадки корабля в безлюдном месте. Участвовал в подготовках к ряду космических миссий, в основном экспедиций на МКС, пока 21-го сентября 2010-го года не был окончательно назначен бортовым инженером в экипаж КК «Союз ТМА-М».
- Как прошел ваш первый полет? Что вы испытали, когда корабль, с вами на борту, оторвался от Земли и когда исполнилась давняя детская мечта?
- К первому полету пришлось готовиться долго. Почти 13 лет. Это много даже по нашим меркам. Но ожидание того стоило. Это был испытательный полет. Мы впервые опробовали корабль новой модификации, новый бортовой компьютер, новые системы управления движением, система навигации. Очень сильно поменялся процесс работы экипажа. Да и подготовка к полету была не обычной. Документация на корабль, рекомендации по работе на нем, все это дорабатывалось и менялось в процессе подготовки. Много было консультаций со специалистами. Возникали определенные проблемы на корабле. Перед запуском были большие сомнения, что мы стартуем вовремя. Было не ясно, состоится вообще полет или нет. Поэтому, эмоции зашкаливали, учитывая, что это мой первый полет, кроме того – испытательный. Конечно я переживал. Переживал, прежде всего за то, чтобы не подвести команду. Ведь я был тогда новичок в экипаже. В команде, кроме меня были два опытных космонавта: Александр Калери – мой командир, инструктор-космонавт-испытатель 1 класса и американец Скотт Келли, ветеран НАСА. Но полет состоялся. Все прошло хорошо.
- Во время полета вы трижды выходили в открытый космос. Можете описать свое состояние в эти моменты? Что чувствует человек, находясь один на один с бесконечностью Вселенной?
- Вообще, мы начинаем готовиться к выходу в открытый космос за две-три недели. Изучаем цифрограмму выхода, готовим оборудование, снаряжение, проверяем скафандры, перед выходом проходим техобслуживание. Изучаем по иллюминаторам (где это возможно), как и куда будем идти, что будем делать. Но волнение присутствует всегда. И, когда первый раз люк открылся, было, поначалу, не буду врать, страшновато, неуютно, но удивительно. Смотришь, а края нигде нет! Нет ничего, что бы ограничивало твое зрение. Есть Земля и есть космическая станция, а вокруг – пустота. Тут надо было только пересилить себя и выйти наружу. А дальше начинается работа и места для эмоций нет. Кстати, наша планета действительно оказалась круглой. Нас не обманывали (смеется).
- Через шесть лет вы отправились в свой второй полет. Для вас это было как в первый раз или уже стало «просто работой»?
- Обычной работой это сложно назвать, но я, по крайней мере, знал, что меня ждет, на что стоит обратить внимание, что можно сделать лучше, чем в прошлый раз. То есть, опыт уже был. Было легче. На самой станции, в прямом смысле, неземные условия. Когда летишь первый раз, нужно научиться там жить, двигаться, работать, адаптироваться к невесомости. Это может длиться от нескольких часов до двух недель. Второй раз, уже, конечно, летишь как к себе домой. Все знакомо, все привычно.
- Хочу спросить о традициях. Космонавты, по-прежнему, перед полетом смотрят «Белое солнце пустыни»? Какие еще есть традиции? Вы берете с собой какой-нибудь талисман с Земли?
- «Белое солнце пустыни» смотрим в обязательном порядке. Сколько раз готовился к полету, столько и смотрел. Из неписанных традиций - новички, как правило, избегают давать автографы до первого полета. Я был в этом числе. Это не обязательно, но многие стараются этого не делать. А по поводу талисмана, у командира корабля есть привилегия – взять с собой, так называемый, «индикатор невесомости», что тоже можно назвать, своего рода, традицией. Это небольшая мягкая игрушка (у каждого своя). У нас был единорог. Дети подарили. Фокус в том, что игрушка подвешивается за прорезиненную веревку к люку спускаемого аппарата. Пока корабль на Земле, она просто висит. После того, как ракета стартовала, начались перегрузки – веревка постепенно удлиняется и это заметно. Когда корабль входит в зону невесомости, игрушка подпрыгивает и плывет в невесомости.
- Вам довелось отмечать праздники на борту корабля? Как у космонавтов проходит этот процесс?
- Каждый экипаж имеет право выбрать два праздничных дня на свою экспедицию. Американцы, допустим, свои дни. Мы – свои. Это у нас выходные, нерабочие дни. Собираемся все вместе за столом либо в американском сегменте, либо в нашем. Готовим «вкусняшки», любимые напитки – чай, кофе, соки. «Вкусняшки», это дополнение к нашему рациону, бонус. Как правило - морепродукты, десерты. Многие любят творог с орехами. Это у нас, как разменная валюта с американцами (смеется). То есть, что кому больше нравится. В общем, такие посиделки. Так что, не знаю, пока, как на Марсе, но на орбитальной станции есть жизнь.
фото из личного архива О. Скрипочки