Глава Чечни, Герой России Рамзан Кадыров рассказал в интервью ТАСС о провале Хасавюртовского соглашения и своем участии в Первой Чеченской кампании.
«Хасавюртовское соглашение, которое в августе 96-го подписали Лебедь и Масхадов, по факту ничего не дало. Это была передышка. Я присутствовал тогда на переговорах. Мы с отцом и Надиром Хачилаевым сопровождали Лебедя из Махачкалы в Новые Атаги. На вертолете добирались…
Летом 99-го тогдашние власти Ичкерии нарушили договоренности, Басаев вторгся в Дагестан, началась вторая кампания, и она оказалась совсем иной, еще более жестокой. Мой отец выступил против Масхадова с Басаевым, сказал: это не джихад, а предательство законов ислама. Вот в чем было наше принципиальное разногласие. Они приговорили Ахмата-Хаджи к смертной казни. Мы начали воевать с ваххабитами и террористами...
Я воевал против тех людей, против граждан пяти десятков стран, которые почему-то оказались в Чечне, хотя раньше про нее никогда в жизни, может, и не слышали.
Их костяк составляли профессиональные сотрудники западных спецслужб. Они убивали мой народ...»
В ходе беседы Рамзан Кадыров также прокомментировал заявления о том, что он воевал против федеральных войск.
«Никогда, нигде, никому, ни в шутку, ни всерьез не говорил, что убивал русских солдат. Ни разу не произнес такую фразу! Эти слова приписывают мне, они умышленно запущены в Сеть. Их тиражируют, прекрасно зная: это наглая ложь. Да, во время первой кампании я с оружием в руках был со своим народом. Маленький был тогда, глупый, но всегда находился рядом с отцом. Помню, как забрали у боевиков и привезли в Грозный двух пленных солдат и одного контрактника, передали в штаб. Можно сказать, спасли. Муса Дадаев, он работает сейчас министром сельского хозяйства в нашем правительстве, тоже вырвал из рук бандитов и вернул федералам пленных контрактников. Он сказал тогда: «Мы не звери. Отнеситесь к ним по-человечески. Пусть едут домой, расскажут матерям и женам, что чеченцы защищают свою землю».
Конечно, можете решить, что Кадыров боится говорить правду, а то вдруг общество не так отреагирует. Будь я проклят, если не отвечаю, как было! Мне скрывать нечего. Повторяю, я ходил с отцом. Рядом… А он, как муфтий, спас жизни многих и многих военнослужащих».